Ох уж эти... киты!

Россия. Приморский посёлков. 199...год.

Мужчина средних лет медленно разогнулся, бросил в общую кучу несколько клубней картофеля и начал массировать ноющую спину.

− Петя! Ну руки же грязные! − сидевшая на корточках жена Ольга, укоризненно покачала головой и, достав из кармана резиновые перчатки, бросила мужу.

− Не буду я одевать эту синюю дрянь, я что, проктолог что ли, или акушер какой?

Сколько можно повторять, твой муж − моряк! Морской волк! Полосатая душа! И эту проклятущую картошку признаю только в виде пюрешки, которую корабельный кок[1] на камбузе[2] подаёт! А как она в землю попадает и до каких размеров вырастает мне совершенно неинтересно!

Прожив с мужем десяток лет, Ольга понимала, что в данный момент Петра лучше оставить в покое, и не перечить. Иначе он бросит всё, уйдёт в дом и закроется в своём подвале, а ей придётся собирать урожай самой или звать на помощь детей, близняшек Машу и Егора, оторвав их от выполнения домашнего задания.

Женщина смахнула набежавшую слезу, начала с остервенением вырывать картофельную ботву, отделяя от корней клубни.

Пётр нехотя вернулся к прежнему занятию, вспоминая, как полгода назад, как, в одночасье, разорился их рыболовецкий колхоз. Часть судёнышек были проданы на «гвозди»[3], а те, что получше, забрали, в счёт погашения долгов, невесть откуда взявшиеся коммерсанты, а попросту банкиры-бандиты.

Неделю спустя

− Олюшка, дорогая, любимая, ну ты пойми, это наш единственный шанс, раз в жизни такое бывает! − как можно ласковее уговаривал супругу Пётр, − тёплые страны, вечное лето, пальмы, солнце…

− А дети? Ты о них подумал? Где они будут учиться? На каком языке? − Еле слышно молвила женщина, закрывая лицо руками.

− Конечно. В первую очередь. Пока будет туда плыть, будем учить их сами. Ты математике, я географии и английскому. Потом, когда доберёмся до места, отдадим их в местную школу. Поди там с учителями проблем нет, не то что в нашем посёлке. Школьный сторож Егорыч и ботаник, и физик, и химик, в одном лице. Что за учёба? Смех один.

− Дом, хоть и не новый, но ведь не протекает, крыша над головой и его на какую-то шхуну? Потонет она в одночасье и не будет у нас ничего. Будем там на твоих островах, бездомными бомжами. Ты этого хочешь? − Запричитала женщина.

− Да хочу! − повышая голос возразил Пётр, − вырваться отсюда хочу. Неужели ты не понимаешь, что посёлок наш загибается, совсем. Люди уезжают отсюда, вернее сказать − бегут. Через год, за наш дом и ломаной копейки никто не даст! Бросим его и подадимся в город. Так лучше, прямо сейчас, пока предлагают, сменять его на самое настоящее плавсредство и вперёд, к самой настоящей… райской жизни, на райских островах! Опытные мореходы, вроде меня, в любой стране без работы не останутся, уж поверь мне.

* * *

Три месяца ушло на беготню по различным чиновничьим кабинетам и преодоление всевозможных бюрократических препятствий.

И, наконец, настал день, когда, старенькая, но капитально отремонтированная и свежевыкрашенная яхта, с выбитым по обоим бортам именем − «ОЛЬГА», с четырьмя человеками на борту, во главе с капитаном Петром Ниловичем Дисленко, снялась с якоря и отправилась в дальний путь, к берегам Маркизских островов во Французской Полинезии.

Два года спустя

− Ура! Ура! И ещё раз ура! − у нас каникулы и мы, до самой осени будем плавать, то есть ходить, под парусом вместе с вами, − на перебой галдели близняшки, прыгая на месте.

− Чур я буду рулевым! Я уже большой и руль, то есть штурвал удержу, даже в самый жестокий шторм, − Егор вытянулся в струну и напялив на голову бескозырку, по военному отдал отцу честь.

− А я, а я, буду учёным − зоологом − акванавтом[4]-исследователем! Стану изучать всяких рыб и прочих морских чудищ. Стану вылавливать их и мерить, и взвешивать, и записывать в журнал, а ещё варить из них уху, помогая маме на камбузе. Не всегда, конечно, а когда будет свободное время.

Пётр слушал детей и чесал затылок. Несколько дней назад, он, с большим трудом, выиграл тендер на проведение серии исследовательских работ, в районе Галапагосских островов.

При этом согласно контракту, с ними должны были отправиться учёные − сотрудники местного океанографического института: Роберт Кеш и Сюзанна Виннер, «Ольга», была тесновата для такого количества людей.

Супруга поняла его сомнения, подошла, погладила по руке и, встав на цыпочки, зашептала в ухо:

− В тесноте, да не в обиде. Мы почти год не видели своих непосед. И оставлять их на лето в пустом интернате никак нельзя. Тем более что мы будем останавливаться на островах, а там эти, как их, вспомнила, морские игуаны, огромные черепахи и морские львы. Ты и я, просто не имеем права, лишать их такого уникального бесклеточного зверинца.

Из дневника Маши Дисленко

«14 июня 199… года.

Наша «Ольга» находится в двухстах милях от Иль Маркиза (Французская Полинезия). Сегодня видели большую стаю касаток. Они стремительно неслись в нашу сторону, как будто за ними кто-то гнался. Странно. Они ведь никого не боятся. Учительница говорила, что они иногда дерутся, только с большущими акулами.

Но те, умные, с целой стаей воевать не станут.

Пролетели под днищем яхты и помчались дальше. Жаль − не успела сфотографировать. Надо будет держать фотоаппарат наготове на тот случай, если они вернутся.»

«15 июня 199...года.

Странности продолжаются. Сегодня Егор с утра отправился на рыбалку, на корму нашей яхты и почти сразу же поймал очень даже приличного кальмара. Увидев это папа, почему-то расстроился, отобрал улов и выбросил его за борт, проворчав при этом. «Там, где водятся такие кальмары, обязательно появятся киты. А встреча с ними не сулит людям ничего хорошего». Брат обиделся, сложил удочку и ушёл в каюту.

Через три часа я впервые в жизни увидела этих могучих гигантов, но лучше бы я их не видела, совсем, никогда в жизни….»

* * *

Вечером «Ольга» получила сильный удар в правый бок, от которого все члены экипажа мгновенно оказались на полу.

Яхта, без всякого преувеличения взлетела на воздух. Звук ломающегося дерева, заглушил рёв волн.

− Киль или всё же, мачта, − непроизвольно прошептал капитан, стараясь подняться с места.

Судёнышко развернуло на триста шестьдесят градусов.

− Пап, ты как там, не ушибся? − В рубку просунулась растрёпанная голова дочки, − а у нас там вода уже до лодыжек доходит. Скажи, что делать? Мы утонем или ещё поплаваем?

При этих словах девочка попыталась изобразить на лице некое подобие улыбки.

* * *

Не успели люди подняться, как последовал новый, ещё более сильный толчок. Переломившаяся мачта упала на палубу, пробив в днище пробоину.

Три огромных кита, с разных сторон атаковали бедное судёнышко, ударами своих хвостов разбивая его в щепки. Яхта начала стремительно погружаться в океан.

Первым опомнился Пётр. Перекрикивая шум океана он приказал всем срочно перебраться на спасательный плот, сам же, бросился перетаскивать туда провиант и пару бутылок, с пресной водой. Всё это он бросал в спасательную шлюпку.

Роберт Кеш побежал в радиорубку, чтобы подать сигнал SOS, но не успел. Там было уже полным-полно воды. «Ольга» стремительно погружалась в океан.

Четверо взрослых и двое детей сгрудились на тесном спасательном плоте, к которому была привязана шлюпка с едой и парой канистр с пресной водой.

Никто из них, не имел ни малейшего представления о том, как долго придётся им дрейфовать в открытом океане, вдали от постоянных маршрутов круизных лайнеров и рыболовецких сейнеров.

Утро следующего дня

На счастье потерпевших крушение, ветер стих, но океан по-прежнему волновался и довольно сильно. Волны были высокие, и любая из них вполне могла, играючи перевернуть маленький спасательный плот.

Продрогшие Кеш и Сюзанна обступили Петра с обоих сторон:

− Кэп, у нас для тебя дурные вести, − начала Виннер, − мы тщательно осмотрели плот.

− И стало ясно, что он не выдерживает и пары суток, − бесцеремонно перебил её Роберт, − он уже начал сдуваться.

− Ты же не хочешь отправить всех нас на корм касаток? − Заплакала Сюзанна.

− Сам вижу, − зло огрызнулся Пётр, − вместо того, чтобы сотрясать воздух пустыми речами, начали бы перетаскивать продукты и воду в шлюпку.

− Но она же совсем маленькая, как мы в ней разместимся? − продолжала причитать Сюзанна.

Ольга прижала её к себе:

− В тесноте, да не в обиде, − произнесла она по-русски, но, удивительное дело, иностранка её поняла и, шмыгнув носом, стала помогать мужчинам перетаскивать провиант.

* * *

Сутки спустя спасательный плот, несмотря на все старания людей, скрылся под водой. Измученные путешественники, прижимаясь друг к другу с трудом, разместились на единственном плавсредстве, трёхметровой деревянной лодке.

Пётр принял решение, по очереди, сменяя друг друга, грести на север, в экваториальную штилевую полосу, там редко дуют ветра, а значит, проще будет выживать:

− В этих широтах больше вероятность выпадения утренней росы или даже спасительного дождя. То есть − питьевой воды. И если повезёт, а нам, в конце концов, должно повести, − оседлаем течение, которое направляется в сторону континента. Кроме того, есть шанс оказаться на пути судоходных маршрутов из Америки в Австралию.

И действительно, команда в маленькой шлюпке на седьмой день своего плавания увидела корабль. Егор моментально зажёг сигнальную ракету, но на судне его не заметили. Оно прошло мимо.

* * *

Ольга, несмотря на палящее с утра до вечера солнце, категорически запретила всем членам экипажа купаться в океане:

− Вы должны понять, соляная корка, образовавшаяся на коже, после соприкосновения с морской водой, приведёт к потере влаги и тогда пить будет хотеться ещё больше!

Из дневника Маши Дисленко

«9 июля 199… года.

Пресная вода, которую принёс папа, закончилась, три дня назад. Но Бог на свете есть, и он всё видит и помогает. Теперь я это точно знаю и даже могу это доказать.

Во-первых, когда я перебралась на плот, а затем в лодку, то не забыла захватить с собой свой рюкзачок, а в нём, кроме зубной пасты и щётки лежал карандашик и тетрадка, так что я продолжаю вести свой дневник.

Во-вторых, Роберт и Сюзанна, в последний момент сумели выловить из океана кусок нашего паруса и теперь мы, поздно вечером, с помощью вёсел крепим его на носу лодки, а утром собираем с него капельки пресной росы. И это лучше, чем ничего.

Зато у нас полным-полно рыбы! И её даже не надо ловить. Вокруг нашей лодки плавает множество летучих рыб и частенько они сами выпрыгивают из воды. Некоторые падают на дно нашей лодки. Мы их вялим на солнце и едим.

А ещё папа приучил нас пить кровь морских черепах. Если честно − она противная, но всё же это не морская вода, а пить хочется постоянно. Боже, раз ты всё видишь − пошли нам, пожалуйста, дождь, сильный-пресильный, чтобы напиться вдоволь и сделать запас пресной воды. Когда мы доберёмся до суши, я буду её пить как лошадь и даже больше!

11 июля 199… года

Вчера поздно вечером, увидели на небе Полярную звезду. Взрослые что-то долго считали и спорили, наконец пришли к выводу, что мы, с момента нападения на нас китов проплыли уже около восьмисот километров и совсем скоро будем пересекать направление движения больших кораблей!

13 июля 199… года

Сегодня Егорка не выдержал и разревелся. Он увидел, как под днищем нашей лодки проплывает огромный кит и сильно испугался. Успокаивали его всей командой. Пришлось отдать ему полкружки воды. Всю, что удалось собрать рано утром с нашей парусины. А ещё мужчина, будущий! Хотя, если честно, если бы я увидела эту громадину, то ревела бы ещё громче! Страшно же!

15 июля 199… года

Пресной воды нет! Совсем. Пить хочется так, что никакая еда в рот не лезет. Мама заставляет есть глаза рыб. Очень противно, но от них, во рту появляется слюна.

Если, доберёмся до суши больше никогда в жизни не буду есть рыбу. Никакую, ни морскую, ни сухопут… тьфу, ты − ни речную, конечно.

* * *

Бог услышал мольбы девочки и послал им дождь, который лил целый день, да так, что и взрослые, и дети бросились вычерпывать воду из лодки, иначе она бы непременно затонула.

С наступлением темноты, все измученные, до полуобморочного состояния, промокшие до нитки заснули, повалившись на днище своего ветхого судёнышка, прижавшись друг к другу и дрожа от холода.

* * *

Утром, нового дня, Виннер разглядела далеко на горизонте силуэт корабля и всех разбудила.

Пётр зажёг последнюю сигнальную ракету и держал её, до тех пор, пока пламя не обожгло пальцы.

Все кричали и что было силы, били по металлическим чашкам и кастрюле.

И на корабле их заметили. Он сменил курс и поспешил навстречу лодке.

Из дневника Маши

23 июля.

Моряки подобравшего нас траулера, утверждали, что никогда в жизни не видели таких исхудавших людей.

Поднявшись на борт никто из нас не мог произнести ни слова, от радости, кроме мамы. Она как ни в чём не бывало попросила у обомлевшего капитана, приготовить для неё чашечку крепкого, чёрного кофе, с двумя кусочками сахара. Но выпить его не смогла. Организм не принял.

Судовой доктор посадил нас на диету:

Кормил только кокосовым молоком и давал какие-то таблетки, антибиотики.

Не знаю как другим, но мне, очень хотелось, чая, кока-колы и …, только по секрету, …. ванильного мороженого!

Год спустя. Россия. Приморский посёлок.

− Значит так, − Пётр многозначительно поднял палец вверх, − на этом месте построим наш дом! Большой, просторный двухэтажный! И обязательно чтобы из окон была видна бухта!

А там заложим фундамент для будущей школы юнг. Стану местную ребятню, учить морскому делу. Так сказать, смену себе растить. И ещё, срочно и как следует отремонтируйте поселковую десятилетку. Оборудование закупите новое, эти, как их − компьютеры, разные, принтеры, и всё такое.

− Николаич! Ты часом не того?! Умом не тронулся? Представляешь, какие деньжищи на всё это потребуется? − седовласый председатель сельсовета, снял видавшую виды фуражку и почесал затылок.

− То не твоя забота. Деньги есть и будут. Я же приличный гонорар за книгу о наших приключениях получил, теперь вот по ней кино снимать будут и дополнительный тираж печатать хотят, на другие языки переводить. И хватит об этот. Моя Ольга уж всё просчитала и смету составила. Сдюжим! Даже кредиты брать не потребуется, − Дисленко хотел ещё что-то сказать, но рядом с ним, остановился замызганный внедорожник и оттуда высунулась голова Роберта:

− Кэп, вот вы где? Вас же в городе, уже с полиц... то есть, с милицией разыскивают!

У нотариальной конторы целая толпа образовалась. Кинорежиссёры, редакторы издательств, продюсеры, журналюги, и её чёрт знает кто! Ольга, и я с Виннер уже все контракты подписали, только ваша подпись и осталась.

И если забыли, то я напомню, − у меня сегодня в шестнадцать часов бракосочетание. Сюзанна твердит, что, раз она приняла это... православие, то, значит, вы, как названный отец, обязаны привести её, как это будет по-русски, вспомнил, под этот, под венец.

Садитесь, пожалуйста… быстрее. Она меня просто убьёт, если я на собственную свадьбу, хоть на минуту, опоздаю.

[1]    − повар на корабле.
[2]    − помещение на судне, для приготовления пищи.
[3]    − «отправить на гвозди» подразумевается, что судно отправляют на металлолом.
[4]    − исследователь морских глубин.